Все-таки хорошо, что вчера на Поклонной Люди так шуганули болотников...
"...
В июне 41-го сдать страну было очень просто. Уважительные причины и объективные обстоятельства, которыми можно оправдать любое малодушие и предательство, громоздились друг на друге, и, казалось, никуда от них не деться. Невиданный в русской истории военный разгром. Стремительная утрата самых лакомых территорий — самых плодородных, самых населенных, утыканных самой развитой промышленностью и самыми передовыми научными центрами. Конец света и худо-бедно налаженной жизни.
Ну правда, паралич власти не наступил, но какой прок от самой что ни на есть организованной власти в таких обстоятельствах? В обстоятельствах, которые сами по себе неминуемо должны привести к тотальному параличу воли и разума?
Можно было поступить рационально, как принято у цивилизованных европейских наций, — расслабиться и смириться с обстоятельствами непреодолимой силы действия. В конце концов, у благоразумных французов к тому времени даже потребление устриц на душу населения не снизилось. Ценности демократии опять же — без комиссаров, жидов и прочих инородцев. Без невыносимого имперского бремени, мешающего непутевой русской нации счастливо развиваться в лоне европейской цивилизации.
…Но народ вцепился в страну зубами и глухо рыкнул: «Х... вам…» Эту отчаянную хватку не сумели разжать ни танковые клинья Гудериана, ни пикирующие бомбардировщики Геринга, ни зверьки Гиммлера, ни заманчивая ложь Геббельса. Этот глухой рык превратил положение вермахта в безнадежное.
Да, потом были Сталинград и Курская дуга, «Багратион» и взятие Берлина. Потом. Но май 45-го начался в июне 41-го, потому что нельзя отнять страну у народа, которому страна до такой степени нужна.
..."
Статья на Однако.
"...
В июне 41-го сдать страну было очень просто. Уважительные причины и объективные обстоятельства, которыми можно оправдать любое малодушие и предательство, громоздились друг на друге, и, казалось, никуда от них не деться. Невиданный в русской истории военный разгром. Стремительная утрата самых лакомых территорий — самых плодородных, самых населенных, утыканных самой развитой промышленностью и самыми передовыми научными центрами. Конец света и худо-бедно налаженной жизни.
Ну правда, паралич власти не наступил, но какой прок от самой что ни на есть организованной власти в таких обстоятельствах? В обстоятельствах, которые сами по себе неминуемо должны привести к тотальному параличу воли и разума?
Можно было поступить рационально, как принято у цивилизованных европейских наций, — расслабиться и смириться с обстоятельствами непреодолимой силы действия. В конце концов, у благоразумных французов к тому времени даже потребление устриц на душу населения не снизилось. Ценности демократии опять же — без комиссаров, жидов и прочих инородцев. Без невыносимого имперского бремени, мешающего непутевой русской нации счастливо развиваться в лоне европейской цивилизации.
…Но народ вцепился в страну зубами и глухо рыкнул: «Х... вам…» Эту отчаянную хватку не сумели разжать ни танковые клинья Гудериана, ни пикирующие бомбардировщики Геринга, ни зверьки Гиммлера, ни заманчивая ложь Геббельса. Этот глухой рык превратил положение вермахта в безнадежное.
Да, потом были Сталинград и Курская дуга, «Багратион» и взятие Берлина. Потом. Но май 45-го начался в июне 41-го, потому что нельзя отнять страну у народа, которому страна до такой степени нужна.
..."
Статья на Однако.
Сообщения
Комментариев нет:
Отправить комментарий